*Подвиг великий и вечный

Сложили головы на полях сражений 

В России великой семьи нет такой,

Кого бы война обошла стороной.

Есть в каждом потомке ген фронтовой,

Вверяющий право гордиться страной.

Гордиться героями славной Победы.

Нам жизнь подарили отцы наши, деды.

За подвиг народный, за мирные дни,

Вам низкий поклон, герои войны.

Защищал

высоту 186,1

Мой дед Василий Филиппович Афанасьев (1908 г.р.) окончил Тюкалинскую среднюю школу и был направлен на учебу в Омский комвуз (высшая школа руководящих кадров). После окончания работал председателем колхоза «Заря», затем бухгалтером промартели «Тюкалинская». На фронте – с самого начала войны. Сержант, старший писарь штаба 173 артполка. Геройски погиб в феврале 1942 года в Смоленской области (д. Барсуки), высота 186,1. Похоронен в братской могиле.

В конце января-начале февраля 1942 года немецкие войска атаковали деревни Сицкое и Вышнее. Дорога к высоте 186,1 оказалась перекрытой. Советские дивизии были окружены, но бои продолжались. Захватчики постепенно подтягивали сюда свои элитные резервы. Ситуация для наших солдат была крайне тяжелая: измотанные боями, бесконечными бомбежками, лютым морозом и пронизывающим ветром, они находились без горючего, практически без боеприпасов и продовольствия (приходилось есть мясо погибших лошадей). Много было раненых. Прорываться из окружения решено было ночной атакой и только затем соединиться с основными силами 50-й армии.

В своих воспоминаниях супруга генерал-лейтенанта Я.С. Фоканова пишет: «...это был настоящий ад! Все вокруг ревело и грохотало. Перед собой и рядом невозможно было ничего рассмотреть. Вокруг все было в крови и в трупах солдат. Приходилось пробираться по сплошному ковру мертвых тел. Казалось, что никто не сможет уцелеть в этом аду...». Немцы освещали территорию ракетами, из пулеметов и автоматов били практически в упор. Варшавское шоссе, к которому пробивались наши солдаты, немцы превратили в ледяной заслон. Сложно даже представить себе, что творилось здесь в то время. Взрывы один за другим, но бойцы смело шли в атаку, чтобы соединиться с главными армейскими силами. В живых остались немногие. Места, где шли бои, называют «Долиной смерти». Более четырех с половиной тысяч воинов погибло на этом маленьком клочке земли в конце января-начале февраля 1942-го.

В 1987 году в деревне Барсуки был установлен мемориальный комплекс погибшим воинам. Просматривая архив ЦАМО, я обнаружила донесение о потерях, где вместе с моим дедом погибли все штабисты: это и командир, и связист, и радист, и разведчики, и многие другие. Никаких сведений о наградах я не нашла, но это не главное. Главное, что не отступили воины, в такой немыслимой обстановке ценой своей жизни атаковали противника.

У моей мамы сохранилось несколько фотографий ее отца. Одна из них, которой мама очень дорожит, была подписана его рукой: «На память Томочке». Здесь ему всего 29 лет, молодой, красивый мужчина в телогрейке и шапке- ушанке. Взгляд острый, нос небольшой, прямой, чуть с горбинкой, губы красиво очерчены, подбородок волевой, с ямочкой. Фотография отрезана от общей. Подписывая фото специально для дочери, хотел, чтобы она его запомнила именно таким, видимо, были в его жизни обстоятельства, когда он не знал, что будет с ним дальше, как судьба распорядится. На фото дата - 23 января 1937 года – начало глобальных перемен во всей стране, года доносов, чистки кадров и репрессий. С фронта от него пришло всего несколько писем. Писал, что уже осенью пришлось переплывать какую-то реку, сильно простыл и лежал в госпитале. Особую страничку посылал своей дочери Томочке, где рисовал самолеты и танки. Что ей писал, она не помнит, но на всю жизнь запомнила, как провожали его на фронт. Помнит, как на площади возле здания, где сейчас находится музей, было много народа, все прощались и плакали. Ее отец играл на гармошке, пытался успокоить родню. По воспоминаниям родных, дед Василий был бойкий и отчаянный, всегда первый, всегда ловкий, порой задиристый. Он отлично играл на гармошке и всегда был душой компании, все его любили. Прожил он всего 33 года.

Навеки

остался 19-летним

Мой родной дядя Дмитрий Тимофеевич Букин также погиб на Смоленской земле (Велижский район, деревня Будница) 21 марта 1942 года. Прожил он еще меньше – всего 19 лет. На фото, которое я держу в руках, на меня смотрит юноша, почти ребенок. Когда началась война, Дмитрий учился в г. Омске в химико-механическом техникуме. Имея бронь, мог бы и дальше продолжить обучение, но он добровольцем пошел на фронт бить врага. Спортсмен, комсомолец, добрый, порядочный, активный в жизни человек, иначе он не мог жить. У моей сестры Любови Васильевны Захаровой хранится его повестка на фронт. Призывался он Кировским военкоматом г. Омска. В повестке: приказано явиться к 10 часам утра 30 сентября 1941 года. Его учебное заведение обязано было выдать двухнедельное пособие, а также обеспечить лыжами и теплой одеждой. Возможно, перед отправкой на фронт проходил кратковременное обучение, воевал совсем немного 2-3 месяца. Родители получили от него всего одно письмо, написанное с дороги на станции Барабинск на почтовой открытке химическим карандашом. Чувствуется, что он очень торопился, старался в эти 2 предложения вложить и просьбу, и свои чувства. Письмо хранилось у его сестры, она его иногда доставала и плакала.

На протяжении многих лет родители все слали запросы о сыне в военкомат и Министерство обороны, так как получили документ о том, что их сын Дмитрий пропал без вести. Все теплилась в их душах надежда, что сын жив. Только недавно в архиве центрального управления обороны появилась информация о месте его гибели. Дмитрий был образцом для своих младших сестры и брата. Может быть, он на фронте и не совершил геройского подвига, но для нас он герой, сибиряк, а сибиряки не отступают и не сдаются. Таких молоденьких мальчиков полегло великое множество, и забывать их нельзя.

Мы благодарны

им за победу

Многие из моих родственников были на фронте, это и дед Александр Филиппович Рябиков, родной брат моего деда Васи. Это и моя родная тетя – Антонина Тимофеевна Букина (Князькова). Дед Александр воевал на Ленинградском фронте, был шофером, возил по Ладожскому озеру боеприпасы, продовольствие, людей. Судьба его пожалела, прошел всю войну, был несколько раз ранен, но с войны вернулся к семье. Тетя Тоня воевала на восточном фронте в Маньчжурии, будучи молоденькой девчонкой хлебнула все тяготы солдатской жизни, служила шофером, дожила до глубокой старости.

В семье моего мужа также были фронтовики. Родом все из деревни Низ-Тюкалка. Почти все мужчины этой большой деревни ушли на фронт, а вернулось всего несколько человек, израненных и покалеченных. Дед Тихон Андреевич Налимов погиб, защищая Ленинград, на фронте был пулеметчиком, ранен в голову, скончался в госпитале, похоронен на Пискаревском кладбище.

В тылу тоже приходилось несладко. Мои родители - дети войны. По их воспоминаниям они очень голодали, постоянно хотелось есть. Папа рассказывал, как они с сестрой зимой выкапывали мороженую картошку и счастливые ее ели, как их мать варила суп с крапивой, как на болоте собирали рогозу, пучки и ели. Мои родители были еще малы, а вот кто постарше, эти дети заменили своих родителей, работали наравне со взрослыми: все для фронта, все для Победы. Дед Ваня (приемный родитель моей мамы) по возрасту уже не был призван на фронт, но работал в трудовой армии. В г. Омске на военном заводе делал снаряды, а мамина мать работала токарем и зачастую сутками не выходила из цеха, поэтому мама воспитывалась в приемной семье.

Весь народ, объединившись, старался внести свой посильный вклад в победу над врагом. Слишком дорогой ценой досталась наша Великая Победа, поэтому мы, потомки, не имеем права забывать об этом.

Т. Налимова